30-08-2012

Курсы,неугодные властям

 Недолгая история Томских историко-философских  курсов.

Деньги можно зарабатывать по-разному. Одни, уповая на пусть и небольшой, но стабильный доход, идут на службу к государству. Другие в надежде на быстрое обогащение бросаются в бурные воды частного предпринимательства, торговли, строительного бизнеса. Примерно так было идвести-триста лет назад. А вот идея делать деньги на обучении людей мудреным гуманитарным дисциплинам, таким, как философия, была воплощена в жизнь относительно недавно.

Первые частные начальные школы появились в Томске в конце ХIХ века. Например, в 1883 году свое частное учебное заведение открыла госпожа А.И.Дроздовская. Большой известностью и популярностью пользовалась школа Н.А.Тихонравовой, существовавшая с 1902 г. Томск с конца позапрошлого века вообще считался общепризнанным образовательным центром. Здесь появились первые в Сибири университет и технологический институт. Неудивительно, что первое сибирское высшее гуманитарное учебное заведение, пусть и частное, было открыто именно в Томске.

В октябре 1906 года к временному томскому генерал-губернатору барону Карлу Станиславовичу фон Нолькену обратилась госпожа Прасковья Васильевна Сергеева с прошением об открытии в Томске Высших историко-философских курсов. Нолькен имел у местной общественности репутацию отъявленного реакционера, который все запрещал. Это был настоящий «пес государев», огнем и мечом уничтожавший любую крамолу и смуту. В 1898 году он был назначен полицмейстером Санкт-Петербурга. Спустя пять лет его перевели в обер-полицмейстеры Варшавы. Там в марте 1905 года он чуть было не пал жертвой революционера-террориста, но остался жив. Подлечившись, с 10 ноября 1905 года приступил к исполнению обязанностей томского губернатора, сменив на этом посту В.В.Азанчевского-Азанчеева.

Неудивительно, что в просьбе Прасковье Сергеевой Нолькен отказал. Однако госпожа Сергеева просто так сдаваться не собиралась. Разумно решив, что на каждого начальника найдется начальник покрупнее, она обратилась через голову губернатора в Министерство народного просвещения. Там ей в декабре 1906 года без долгих проволочек желанное разрешение на открытие курсов выдали. Нолькен был, конечно, этим уязвлен и раздосадован. Хотя вступать в конфликт со столичным ведомством он не стал, но обиду на Прасковью Сергееву явно затаил.

Почти год ушел на поиск подходящих помещений, приглашение преподавателей, набор слушателей и разрешение прочих организационных проблем. Большую помощь П.В.Сергеевой оказало руководство Императорского Томского университета во главе с ректором В.В.Сапожниковым. В распоряжение курсов было передано здание старого анатомического театра в Университетской роще.

Занятия начались 18 октября 1907 года (по новому стилю). Согласно уставу Высших историко-философских курсов свидетельство об их окончании должно было приравниваться к диплому государственного университета. Поэтому список учебных предметов был весьма широк и охватывал практически все сферы гуманитарных знаний: русская и всеобщая история, история искусств, политэкономия, теория права, история литературы, логика, психология, история философии и т.д.

Читать эти предметы согласились лучшие университетские профессора: И.А.Малиновский, В.В.Сапожников, Н.Н.Розин, Н.Я.Новомбергский, причем за очень скромный гонорар, скорее «из любви к искусству». Впрочем, они могли себе это позволить, ведь годовое содержание профессора в 3-5 тысяч рублей превышало жалованье подавляющего большинства российских чиновников, не говоря уже о заработках пролетариев.

Первоначально на курсы приняли 125 слушателей, и, что любопытно, подавляющее большинство из них - 75 процентов - были женщины.

Сразу после начала занятий курсы попали под жесткий контроль властей, которые вообще в те годы относились к образовательным новациям с большим недоверием. Любое вновь открываемое учебное заведение для взрослых изначально рассматривалось как потенциальный рассадник инакомыслия. Примером тому могли служить вечерние общеобразовательные курсы при Томском технологическом институте, которые среди прочих посещали такие смутьяны, как С.М.Киров. Не зря их попечитель Западно-Сибирского учебного округа Л.И.Лаврентьев полушутя назвал «школой революционеров». Поэтому, чтобы слушать лекции Высших историко-философских курсов, нужно было обязательно получить свидетельство о политической благонадежности.

Пользуясь тем, что старый анатомический корпус располагался рядом с главным университетским зданием, многие курсисты шли на хитрость и тайком посещали лекции на юридическом факультете университета, что очень не нравилось господам из жандармского управления.

А уж когда в январе 1908 года в число преподавателей решили принять бывшего государственного преступника, областника Григория Николаевича Потанина, тут власти стали всерьез думать, как бы под любым предлогом закрыть курсы. Для этого они распорядились выселить их из занимаемого университетского помещения. Хорошо, что томских гуманитариев выручила госпожа Тихонравова, согласившаяся уступить курсам часть здания своей школы по ул.Монастырской, 29 (сейчас это дом № 29 по ул.Крылова).

Возникли и другие сложности. Поначалу оказывать финансовую помощь новому учебному заведению согласились некоторые богатые томичи, в частности, купцы Кухтерины. При курсах, в основном для поиска денег, собрали попечительский совет. С этой же целью в октябре 1907 года группа сочувствующих затее Прасковьи Сергеевой провела заседание для учреждения «Общества доставления средств Высшим историко-философским курсам».

Однако реально не было собрано ни одного рубля! А ведь только братья Кухтерины прилюдно обещали пожертвовать курсам из своих миллионных доходов всего тысячу рублей, но слово не сдержали. Впрочем, их клан всегда отличался лояльностью к существующему строю, и от взятых обязательств Кухтерины отреклись, вероятно, не без влияния властных структур.

Другие на предложение помочь материально отвечали, что дело это, конечно, хорошее, нужное, но раз учебное заведение госпожи Сергеевой имеет формальный статус частного, то пусть она его и финансирует. Сама Прасковья Васильевна собственных капиталов практически не имела и рассчитывала переложить бремя расходов своего детища на томскую общественность и при этом еще получить прибыль за организаторскую роль. Не вышло.

Единственным источником существования курсов стала плата - 50 рублей в год, бравшаяся со слушателей. Для сравнения: заработная плата промышленного рабочего в то время составляла 20-25 рублей в месяц. В итоге за год Сергеева получила наличными всего 400 рублей, еще столько же попечительский совет пообещал отдать ей как-нибудь позже. Видя, что ее начинание приносит вместо прибыли одни расстройства, Прасковья Васильевна собрала чемоданы и в октябре 1908 года укатила за границу, назначив вместо себя заведующим курсами преподавателя Томского технологического института А.А.Шуткова.

Но, несмотря на все эти коллизии, историко-философские курсы продолжали свою деятельность, хотя количество их слушателей, а вместе с ним и доходы сократились в 3 раза. Наверняка бы они худо-бедно просуществовали еще долго, но не воспользоваться таким подарком, как отъезд их учредительницы, высокопоставленные томские ретрограды просто не могли. Нужен был только формальный повод для закрытия, и он нашелся. Во время обыска у одного из слушателей курсов изъяли тетрадь с крамольными, с точки зрения властей, записями, из чего начальник Томского губернского жандармского управления сделал вывод, что «на существующих в г.Томске философских курсах ведется энергично и почти открыто противоправительственная пропаганда».

Попечитель Западно-Сибирского учебного округа Л.И.Лаврентьев 10 мая 1909 г. одним росчерком пера закрыл курсы ввиду того, что они якобы «совершенно не соответствовали своему назначению».

Прогрессивная томская общественность, конечно, была этим расстроена. И ведь, что самое обидное, условия для существования историко-философских курсов стали в тот момент гораздо благоприятнее, чем во время их создания в 1906-1907 годах. А все дело в том, что губернатор-деспот К.С. фон Нолькен в сентябре 1908 года навсегда покинул Томск, отправившись по велению императора командовать Могилевской губернией.

На смену ему прибыл бывший тобольский губернатор Н.Л.Гондатти, который во всем являлся полной противоположностью предшественнику.

Господин Гондатти к своим сорока пяти годам, кроме чина действительного статского советника и высокого придворного звания камергера двора Его Величества, получил всеобщее признание как крупный специалист по шелководству и этнографии. Он был членом множества отечественных и зарубежных научных обществ. По воле судьбы в 1893 году Гондатти оставил блистательную ученую карьеру и занялся административной работой. И в этом он немало преуспел.

В Томске либерал Гондатти быстро устранил перегибы, допущенные бароном Нолькеном. Меньше чем за три года управления Николая Львовича при его содействии было создано два десятка культурно-просветительных и профессиональных обществ. Стараниями первого лица губернии были отремонтированы городская больница и богадельня приказа общественного призрения. Благодаря деятельному участию губернатора в Томске в 1910 году открыли двери Высшие женские курсы.

В постановлении городской Думы о присуждении Гондатти за эти и другие заслуги звания почетного гражданина города Томска (кстати, единственному из 29 томских губернаторов!) дана очень яркая характеристика его деятельности: «… с приездом в Томск Николая Львовича всем стало легче дышать». Лучше и не скажешь.

Казалось бы, при таком начальнике губернии можно было запросто получить его разрешение на возобновление деятельности Высших историко-философских курсов, и, наверное, подобные прошения к нему направлялись. Но … Здесь будет уместно вспомнить знаменитую мудрость древнегреческого философа Гераклита про реку, в которую нельзя войти дважды.

Остается добавить, что ровно через 10 лет после открытия курсов, в ноябре 1917 года, в Томском университете появился историко-филологический факультет, а открытия философского факультета университета пришлось ждать еще 70 лет: он был создан только в 1987 году.

Виктор Гахов

опубликовано в газете

«Красное знамя» 17 апреля 2003 г.

---

Назад