27-08-2012

Забава наших предков

На роликах катались в Томске еще лет сто назад.

Роликовые коньки – один из главных атрибутов современной «продвинутой» молодежи. Казалось бы, мода на них началась недавно. Но это не совсем так. Оказывается, еще наши прадеды и деды-томичи в начале прошлого века считали бег на роликах весьма увлекательным занятием.

11 января 1914 года по старому стилю (или 24 января по новому) газета «Сибирская жизнь» обрадовала читателей известием об открытии в Томске на ул. Дворянской, 11 (ныне это ул. Гагарина, 11), «Скейтинг-ринга» - закрытого манежа для катания на роликовых коньках. Новое развлечение сразу пришлось многим по вкусу. Конечно, томичи любили и обычные коньки. Но в трескучий январский мороз выйти на ледяной каток мог решиться не каждый, а в «Скейтинг-ринге» было тепло, светло и музыка играла (духовой оркестр).

По своему внешнему виду и внутреннему убранству новое здание очень напоминало цирк. На круглом манеже, покрытом особым деревом, могли одновременно разместиться до двухсот человек. С трибун и лож за ними имели возможность наблюдать 500 зрителей. Разумеется, за вход бралась плата, но она была умеренной: 15 - 25 копеек, а для школьников и вообще символической, поэтому спустя всего несколько дней после открытия народ повалил в «Скейтинг-ринг» валом. Собственных роликовых коньков в Томске тогда практически никто не имел, поэтому они выдавались напрокат. По своей конструкции роликовые коньки начала XX столетия заметно отличались от современных, представляя собой прямую деревянную дощечку с колесиками, которая прикреплялась к обычной обуви веревкой или кожаными ремешками. Этим занимались специально нанятые подвязчики. Коньки выдавались самые модные - английской фирмы «Ричардсон». Для привлечения публики в газетах поместили довольно нескромную рекламу: «Самый идеальный, бесшумный и эластичный трек в мире!»

Несколько раз в месяц устраивались соревнования по бегу на скорость. Первым томским рекордсменом стал господин Тимофеев, пробежавший пять кругов за 49,5 секунды. По выходным и перед праздниками в манеже проходили костюмированные балы и представления с участием местных артистов, которые пользовались большим успехом у публики.

В марте того же года «Сибирская жизнь» поместила на своих страницах весьма интригующий анонс о предстоящих в Томске гастролях мисс Сандерсон, «знаменитой женщины-роликобежки, единственной в своем роде исполнительницы трюков, танцев и фигур, объездившей Англию, Бельгию и обе столицы России».

Шоу у мисс Сандерсон получилось замечательное, с музыкой и световыми эффектами. Публика, забившая, несмотря на подорожавшие билеты, зрительный зал до отказа, была в восторге: ведь ничего подобного Томск еще не видел. Содержатели «Скейтинг-ринга» господа Е.Г.Горащенко, А.А.Лютынская и О.А.Аласина довольно потирали руки, подсчитывая свои барыши.

С мая в «Скейтинг-ринге» начал работу кинематограф «Гигант», причем те, кто платил за катание на роликах, могли смотреть фильмы бесплатно. Впрочем, этот кинематограф особой популярностью у горожан не пользовался, чему было простое объяснение - конкуренция. Кроме «Гиганта» в Томске демонстрировали картины еще четыре электротеатра.

К лету 1914 года доходы от «Скейтинг-ринга» стали быстро иссякать, что приводило его хозяев в уныние, ведь открытие нового развлекательного комплекса обошлось устроителям в круглую сумму - 30 тысяч рублей, да к тому же еже ежегодно по 600 рублей нужно было выплачивать за аренду хозяйке земельного участка А.В.Корниловой. А тут еще постоянно надоедала городская управа, требуя от хозяев «Скейтинг-ринга» потратиться на противопожарные мероприятия: установить водопровод, краны, паровое отопление и т.п. Городские власти вообще относились к постройке сего заведения крайне негативно. А все из-за того, что сплошь деревянное здание с печным отоплением представляло из себя идеальный объект для пожара, который запросто мог перекинуться на ближайшие дома. По этой причине, когда Горащенко и компания обратились в конце ноября 1913 года в городскую управу с просьбой о разрешении постройки «Скейтинг-ринга», они получили решительный отказ.

Однако ловкие компаньоны не растерялись и подали то же прошение губернскому инженеру С.В.Хомичу. Не прошло и двух дней после отказа управы, как Хомич 14 декабря 1913 года в нарушение всех строительных уставов и инструкций проект «Скейтинг-ринга», составленный архитектором А.И.Лангером, утвердил. Минуло еще каких-то две недели, и новомодное строение засияло перед томичами во всем своем великолепии. С приемкой здания в эксплуатацию также проблем не возникло. Ну внесли в акт предписание о том, чтобы будущие хозяева снесли близлежащие деревянные пристройки да провели кое-какие противопожарные мероприятия. Только все это в итоге так и осталось благими пожеланиями. Акт приемки подписал тот самый инженер Хомич. Об этом человеке стоит рассказать немного подробнее.

Выпускник института гражданских инженеров Станислав Викентьевич Хомич к тридцати восьми годам успел сделать блестящую карьеру. Приехав в Томск в 1891 году, он устроился на скромную должность младшего инженера строительного отделения Томского губернского правления. Уже спустя каких-то шесть лет Хомич, благодаря своему трудолюбию, служебному усердию и несомненному таланту, становится губернским архитектором, а в 1903 году назначается на должность губернского инженера - самую высокую ступень в инженерно-строительной иерархии губернии. По отзывам томского губернатора Г.А.Тобизена, Хомич «с усердием, соединенным с полным знанием дела, относился к исполнению лежащих на нем обязанностей», демонстрируя при этом «безусловную порядочность со стороны нравственной». Наградой тому были ордена и повышение в табели о рангах.

Помимо основной работы Хомич занимался и частной практикой - составлял проекты зданий для состоятельных господ. Свой дом на улице Офицерской, 7 (сейчас ул. Белинского, 19), - настоящий шедевр деревянного зодчества - он тоже спроектировал сам. По долгу службы Хомич должен был принимать все казенные постройки в губернии и многие частные. Дело это было ответственное и, к сожалению, давало много возможностей для злоупотреблений. Как говорится, «у воды да не напиться». В случае с Хомичем именно так и получилось.

Жалование у губернского инженера было приличное -1800 рублей в год. Кроме того, ему официально разрешалось брать за приемку работ до 4% от стоимости построек. Какому-нибудь пролетарию или сельскому учителю с их несчастными 200 - 300 рублями в год такие деньжищи могли разве что присниться в розовом сне. Но для удовлетворения своих постоянно растущих аппетитов легальных источников дохода Хомичу уже не хватало.

Здесь целесообразно процитировать некоторые выдержки из секретного донесения об образе жизни инженера Хомича: «...жизнь ведет широкую, разгульную, не по средствам, в расходах не стесняется, часто посещает дорогие увеселительные места... в большинстве случаев бывает там без семьи, в сопровождении шансонеток и вообще женщин сомнительного поведения, пребывание с которыми заканчивается роскошными обедами и ужинами с шампанским в уединенных кабинетах, такие вечера обходятся ему от 50 до 100 рублей. Особой щедростью отличается Хомич при появлении в Томске известных артисток. Он всегда дарит им дорогие букеты цветов и ценные подношения... Кроме того, Хомич уже 2-3 года имеет еще и постоянную содержанку, которая обходится ему в 300 рублей в месяц... В 1908 году Хомич стрелял из револьвера из окна собственного дома, за что привлекался к ответственности мировым судьей... Можно предположить, что Хомич имеет побочных заработков до 30 тысяч рублей в году».

Примерно с 1911 года на Станислава Викентьевича стали сыпаться обвинения в мздоимстве и злоупотреблении служебным положением. Большая часть его объемного личного дела, хранящегося в Государственном архиве Томской области, - это жалобы на Хомича и его объяснения. О недостойном поведении губернского инженера неоднократно докладывали наверх - в столичный Технико-строительный комитет и в Министерство внутренних дел. Но то ли на начальников действовала магия безупречной репутации Хомича, то ли у него были там влиятельные покровители, но в течение длительного времени все обвинения отметались практически без разбирательства.

Чувствуя свою безнаказанность, Хомич окончательно зарвался. Особенно ярко характеризует это история с цирком Ф.Я. Изако, за разрешение постройки которого в Томске в 1911 году губернский инженер запросил совершенно непомерную сумму да еще плюс к этому бесплатную ложу в цирке. Позже Хомич, в нарушение всех пожарных норм, выдал разрешение на возведение буквально в двух шагах от цирка Изако электротеатра «Заря» и музея восковых фигур.

Невзирая на явные улики против Хомича, председатель Технико-строительного комитета снова встал за него горой, даже порекомендовав губернскому инженеру подать в суд на Изако за якобы допущенную клевету в свой адрес.

Но не зря говорят: «сколько веревочке ни виться...». В конце концов нашлась управа и на Хомича. В том же 1911 году он выдал разрешение на строительство в Томске дома ветеринарному врачу Ясионовскому, при этом Хомич пошел на откровенный подлог в документах. Хотя нарушение было вопиющим, понадобилось более трех лет, чтобы председатель Технико-строительного комитета по требованию томского губернатора В.Н.Дудинского скрепя сердце предложил Хомичу написать заявление об уходе. На этом все наказания закончились.

Более того, доброхоты из столичного департамента добились перевода матерого взяточника в Санкт-Петербург и причисления его к Министерству внутренних дел! Позже Хомич даже выхлопотал себе повышенную пенсию и добился сохранения своих званий и регалий. Все вышесказанное позволяет лучше понять сомнительные обстоятельства появления в Томске здания «Скейтинг-ринга».

Между датой формального разрешения постройки - 14 декабря 1913 года - и датой ее фактического завершения - 31 декабря того же года - прошло чуть более двух недель. В России подобные здания за столь короткий срок не возводятся. Логично предположить, что будущие хозяева «Скейтинг-ринга» начали постройку гораздо раньше, не получив необходимого разрешения. Когда городская управа из-за явной пожарной опасности это строительство запретила, то им поневоле пришлось идти на поклон к Хомичу (и явно не с пустыми руками), тем более что его небезупречная репутация в то время в Томске была уже хорошо известна. Кстати, и этот случай разбирался в Технико-строительном комитете, но и он должной оценки не получил.

А судьба у «Скейтинг-ринга» получилась весьма печальная. Спустя всего несколько месяцев после его открытия интерес к катанию на роликах у томичей заметно упал. А тут еще в августе 1914 года началась первая мировая война, и стало совсем не до развлечений. В конце года «Сибирская жизнь» писала, что «Скейтинг-ринг» в последнее время практически пустует. В поисках выхода его владельцы подали прошение о переделке здания в театр миниатюр или цирк. Городская управа была в принципе не против, поставив при этом одно условие: принять наконец элементарные противопожарные меры, о которых говорилось еще в акте приемки. Только делать это хозяевам «Скейтинг-ринга» как-то не хотелось: дорого, хлопотно. Так вот и стоял он до 1917 года пустой и под замком. Но не зря говорят, что если на стене висит заряженное ружье, то оно рано или поздно должно выстрелить. Применительно к «Скейтинг-рингу» так оно и произошло.

 Морозной ночью 18 января 1917 года бесхозное здание вспыхнуло и в считанные минуты превратилось в огромный пылающий костер. В ту ночь в Томске дул ураганный ветер, и искры от огня долетали даже до Ушайки. Сила и яркость огня были таковы, что с крыши соседнего здания редакции «Сибирской жизни» вода от тающего снега буквально лилась рекой, а за сотни метров от пожара можно было читать газету. Если бы не мужество пожарных, то Томск мог запросто лишиться почти всей своей центральной части. Однако обошлось. Вот только 30 тысяч рублей, вложенных в красавец-«Скейтинг-ринг», превратились в головешки и золу.

 Прошло чуть более месяца, в России случилась революция, и о сгоревшем здании быстро забыли. Сейчас на этом месте стоит магазин «Кооператор» и уже ничего не напоминает о том, что здесь когда-то было одно из любимых мест отдыха томичей.

Виктор Гахов

опубликовано в газете

«Красное знамя»1 февраля 2001 г. с. 4.

---

Назад